— Скажите, эффективна ли ваша терапия?

Изначально высокие ожидания могут привести к идеализации процесса, но как только пациент начинает глубже заниматься самоанализом, это часто заканчивается глубоким разочарованием и ощущением отчаяния и безысходности.

Иногда случается так, что люди не в силах перенести возникающие чувства, которые приводят к досрочному прекращению терапевтического процесса. Это обычно происходит в самом начале пути, когда ещё не успел установиться рабочий альянс и не выстроились терапевтические связи, при этом страх перед изучением собственного бессознательного и начальная фаза переноса вызывают ужас.

Многие склонны действовать по устоявшемуся сценарию: сначала возникает очарование, увлечение, за ним следует вдохновение, после чего приходит разочарование, обесценивание и отказ от начатого.

Встаёт вопрос о том, действительно ли психотерапия способна помочь. Об этом можно размышлять здесь, на страницах, где есть достаточно места и времени для раздумий.

В мире психоанализа простые ответы на сложные вопросы часто не оказываются достаточными. Вместо того чтобы удовлетворяться поверхностными объяснениями, необходимо стремиться к более глубокому пониманию. Возникает потребность в переосмыслении типичных вопросов, например, преобразовывая «Поможет ли мне психотерапия?» в более конкретный запрос о готовности принять и применить психотерапевтическую помощь. Это изменение в вопросе лучше отражает суть процесса.

Многие приходят в психотерапию с ожиданиями, аналогичными тем, что применимы к классической медицине, где лечение проводится по определенной схеме и предполагает избавление от симптомов без активного участия и желания со стороны пациента. Однако, важно понимать, что психотерапия требует внутреннего согласия и активного желания участвовать в процессе исцеления.

Часто случается, что в ранние годы дети испытывают принуждение к лечению, даже если в их желании заболеть кроется стремление укрыться от жизненных невзгод за ширмой болезни. Так, болезнь превращается в убежище для души и тела, помогая скрыться от внутренней борьбы и эмоций, которые порождает окружающий мир.

В контексте психоаналитической психотерапии пациенты зачастую стремятся воссоздать отношения с родителями, интересуясь, сможет ли терапия им в этом помочь. Однако, наша задача заключается не в воссоздании этих взаимодействий, а в стремлении к глубинному пониманию того, что скрыто в бессознательном.

Роль психотерапевта заключается не просто в том, чтобы помочь исследовать внутренний мир пациента, включая его латентные влечения и сопротивления, но и в создании условий для глубокого понимания и принятия себя. Понимание своих бессознательных мыслей и мотиваций может открыть двери к самопознанию, однако истинное изменение находится в руках самого пациента. Это напоминает известную русскую пословицу о том, что хоть и можно привести коня к воде, заставить его пить невозможно. Этот принцип полностью применим к процессу психоанализа.

Эффективность психотерапевтического процесса тесно связана с открытостью и готовностью пациента к изменениям и принятию помощи. Этот процесс подразумевает сложное и часто болезненное погружение в глубины собственной души, принятие и осознание собственных переживаний, желаний и детских травм. Принимать помощь далеко не так легко, как может показаться на первый взгляд, поскольку это вызывает необходимость встретиться лицом к лицу со своими страхами и противоречиями.

В действительности же терапевтический процесс часто усложняется из-за того, что терапевт отказывается занимать позицию всемогущего или идеального родителя, не стремится просто удовлетворять запросы клиента, а направлен на анализ и понимание корня его желаний и проблем. Это может спровоцировать у пациента чувства обиды и гнева, с которыми ему предстоит справиться, преодолеть. Процесс освобождения от вытесненных эмоций заключается в повторном их переживании и принятии, что позволяет достичь психологического освобождения. Такова сложная натура человеческого сознания и пути к его исцелению.

В психоаналитической терапии аналитик выполняет сложную роль, действуя как спутник клиента в его эмоциональном путешествии. Вместо того чтобы предлагать непосредственную помощь или советы, специалист сопровождает его, позволяя осваивать навыки самостоятельно преодолевать жизненные трудности. Этот процесс включает в себя не только отказ от предоставления готовых решений, например, «не давая рыбу и не предлагая удочку», но и помощь в освоении навыков самостоятельного решения проблем, то есть научить «делать удочку, ловить и готовить рыбу». С одной

стороны, такой подход может казаться безжалостным, поскольку предполагает, что клиент должен пройти через препятствия сам. С другой стороны, это подразумевает тесное эмоциональное взаимодействие аналитика с клиентом, включая поддержку его внутреннего мира и эмоционального состояния, что напоминает процесс воспитания и развития. Такова суть и сложность аналитической работы в контексте психотерапии.

Многие могут подумать, что отсутствие пациента означает отсутствие работы для аналитика. Однако реальность обстоит иначе. Важно понимать, что аналитик инвестирует не только во время, назначенное для встречи, но и выделяет ментальное пространство для размышлений о пациенте. В случаях, когда пациент задерживается или вовсе не является на сессию, специалист все равно уделяет свое внимание раздумьям о причинах его отсутствия и его внутреннем мире. Это позволяет глубже погрузиться в анализ внутреннего состояния и проблематики пациента, что является ключевым

для продвижения в терапевтическом процессе. Следовательно, финансовая компенсация за такие моменты должна рассматриваться как часть оплаты умственного труда аналитика.

В заключение хотел бы добавить, важность оплаты пропущенных встреч в контексте психоаналитической терапии подчеркивает не только уважение к времени специалиста, но и признание ценности его невидимой работы над пониманием и интерпретацией внутреннего опыта пациента, даже в его отсутствие.

Важно подчеркнуть, что успех терапии не только во многом опирается на взаимодействие между клиентом и терапевтом и наличие между ними продуктивного союза, но и в значительной степени зависит от личных качеств пациента. Это включает в себя его способность к пониманию, эмоциональному переживанию, изменениям, выносливость и способность преодолевать психологическую боль.

Преодоление этих трудностей, хоть и является сложным испытанием, но приводит к глубокой внутренней трансформации, которая, в свою очередь, способствует повышению качества жизни. Стоит отметить, что иногда признание и принятие положительных изменений в жизни может оказаться более сложным, чем кажется на первый взгляд, иногда даже сложнее, чем столкновение с ухудшениями. По мере того, как мы приближаемся к концу данной статьи, необходимо осветить еще один важный аспект.

Некоторые могут ошибочно предполагать, что я игнорирую важность роли психоаналитического терапевта в достижении успеха в терапии. Однако это далеко не так. Действительно, терапевт несет ответственность, но эта ответственность уникальна тем, что она направлена не столько на благо клиента, сколько на самого терапевта. Ответственность терапевта заключается в поддержании процесса анализа, обеспечении его стабильности, соблюдении установленных рамок и

границ, поддержании аналитического подхода и, что наиболее важно, в поддержании и развитии собственной профессиональной квалификации.

Подчеркну, что все вышеизложенное приобретает смысл лишь в том случае, если терапевт действительно соответствует требуемым стандартам квалификации. Это означает, что у терапевта должен быть значительный личный опыт в аналитической терапии (не менее 500 часов), а также достаточный уровень теоретических знаний и регулярное прохождение супервизий.