Содержание термина «агрессия» и его особенности в теории Мелани Кляйн

Британский психоаналитик Мелани Кляйн (1882—1960) особое внимание уделяла исследованию агрессии в поведении детей, их бессознательных фантазиях, проявлениях в аналитическом процессе. Её исследования показали, что садистические импульсы ребенка имеют большое значение и

присутствуют в его мире с первых месяцев жизни.

Со временем в теории Кляйн слово «садизм» становится синонимом патологической формы агрессии, а та, в свою очередь, основополагающим фактором в развитии психики или в его торможении.

Мелани Кляйн

В ранних работах Кляйн обнаруживает, как садистические импульсы малыша возникают при желании знания и любопытстве, связанных с половым актом родителей и их половыми органами. Такое любопытство психоаналитик назвала эпистемофилическим компонентом; он аналогичен паре противоположностей вуайеризм/эксгибиционизм, рассмотренной З.Фрейдом в работе «Влечения и их судьбы» (1915). З.Фрейд утверждал, что эпистомифилия является составляющим инстинктом либидо, напрямую связанным с вуайеризмом/эксгибиционизмом. М.Кляйн же утвердилась в мысли о том, что любопытство можно охарактеризовать как мощное и примитивное влечение.

Она заметила, что торможение насыщенной садистическими импульсами эпистомифилии порождает серьезные проблемы в обучении ребенка. Исследование этих проблем у детей привело к важным результатам: во-первых, были заложены основы понимания психотических нарушений интеллекта; во-вторых, выдвинута гипотеза, что данные психотические нарушения встречаются у детей чаще, чем предполагалось до этого. В ходе исследований торможение эпистомифилии особенно сильно наблюдалось у детей-психотиков и близких к психотическому состоянию.

Мелани Кляйн и юный пациент

Кляйн заключила: эпистемофилические и садистические импульсы тесно связаны друг с другом. Она считала, что желание изучить что-либо представляет для ребенка вторжение в материнское тело и затрагивает тревоги, вызванные фантазией садистического проникновения в тело матери, в котором он «ожидает обнаружить: а) отцовский пенис, б) экскременты и в) детей, — все эти элементы он воспринимает годными к потреблению, то есть съедобными»^[1]. Объектом садистической атаки становится не только материнский объект, но и отцовская фигура. В фантазиях ребенок проигрывает сценарий, в котором родителей кусают, разрывают, разрезают на части или растаптывают. Таким образом, садистические атаки вызывают у ребенка тревогу, связанную с ожиданием наказания родителей. Поглощенность агрессией и страхом наказания за садистическую атаку образуют порочный круг, который способствует развитию состояния

враждебности, сопровождающегося параноидными подозрениями ко всем, включая потенциально «хорошие» объекты, не представляющих угрозу.

Кляйн приписывала проявление садистических импульсов периоду первого года жизни, в котором основным конфликтом считала противостояние инстинкта смерти и инстинкта жизни. Инстинкт смерти, говорила она, можно рассматривать в качестве первичного источника агрессивных импульсов: «отклонение инстинкта смерти вовне воздействует на отношения ребенка с его объектами и приводит к полномасштабному развитию садизма»^[2]. Кляйн заключила, что преобладание инстинкта смерти способно повлиять на формирование зависти, мазохизма и других форм перверсии, а также состояний патологической агрессии, тогда как преобладание инстинкта жизни способствует нормальному, здоровому развитию.

Мелани Кляйн

Отношение к телу матери у ребенка с первых дней жизни эмоционально нагружено, и ранние тревожные ситуации, в виде садистических и параноидных фантазий сосания, кусания и чьих-то укусов, формируются из фантазий нападения на материнское тело. Подобная тревога обладает повышенной интенсивностью как у мальчиков, так и у девочек и провоцирует первое обращение ребенка от материнской фигуры (от груди) к отцовской фигуре (пенису). Схожее обращение ребенок переживает откликом на отлучение от груди. Такое обращение к отцовской фигуре Кляйн назвала позицией женственности.

В 1935 году М. Кляйн сформулировала идею депрессивной позиции, в которой возможным источником тревоги субъекта стала утрата внутреннего любимого объекта.

В 1946 году психоаналитик пересмотрела теорию садистического и параноидного периода начала жизни субъекта, обнаружив разрушительное воздействие агрессивных импульсов не только на объекты, но и на его Эго. Таким образом, Кляйн формулирует идею параноидно-шизоидной позиции. Позднее вопрос о содержании тревоги породил разногласия между кляйнианской школой и классическим психоанализом. М.Кляйн описывала Супер-Эго в качестве манифестации инстинкта смерти и занималась развитием концепций депрессивной и параноидно-шизоидной позиций. Нужно сказать, что основные идеи описания тревоги М.Кляйн взяла в работе З.Фрейда «Торможение, симптом, страх» (1926).

Мелани Кляйн

Выше я попытался обозначить, что садистические фантазии проявляются в самом начале жизненного пути субъекта. Ребенок привлекает объекты, через которые пытается объяснить протекающие физиологические процессы и ощущения. В последующем такие объекты становятся представителями переживаний. С малых лет ребенок реагирует на фрустрацию и обретает опыт переживания как «хороших», так и «плохих» объектов. Наряду с этим внутренний мир объектов ребенка формирует процессы интроекции и идентификации. Фантазийный мир объектов образует бессознательное представление об устройстве внешнего и внутреннего мира, который в аналитическом процессе воспроизводится ребенком в игровой форме, а взрослым — в свободных ассоциациях.

Бессознательные фантазии ребенка прежде всего связаны с интересом к сексуальной жизни родителей, их половым органам. Когда такое любопытство подвергается торможению или фрустрируется, то это, в свою очередь, сказывается на развитии ребенка наихудшим образом. Одной из причин торможения являются собственные садистические фантазии ребенка, в которых тот представляет коитус родителей как агрессивное проникновение в тела друг друга. Садистические импульсы ребенка служат основой для переживания ранних форм тревоги в фазе женственности, параноидно-шизоидной и депрессивной позициях.

Мелани Кляйн

Вопрос происхождения и проявления агрессивных импульсов в собственной практике для меня весьма актуален. Довольно часто проявление агрессии можно наблюдать вербально или с помощью языка тела в аналитическом процессе, на сессиях. Предиктором их демонстрации, на мой взгляд, являются механизмы защиты первого порядка: отрицание, обесценивание, идеализация, всемогущий контроль; вызванные тревогой

преследования «плохим» объектом, а в контексте сессий — аналитиком.

Такие импульсы являются драгоценным материалом для подтверждения или опровержения гипотезы формирования симптомов и позволяют выстроить оптимальную, верную, стратегию терапевтического процесса.

Список литературы

¹ Кляйн, М. Психоаналитические труды. T.II: «Любовь, вина и репарация» и другие работы 1929—1942 годов. — 2007. — XII + 386c. — С.39

² Кляйн, М. Детский психоанализ. Институт Общегуманитарных Исследований, 2010 — 160с.

Хиншелвуд, Р. Словарь Кляйнианского Психоанализа. — М.: «Когито-Центр», 2007. — 566с.

На моём канале Яндекс.Дзен статьи выходят раньше, подписывайтесь:

https://dzen.ru/piyanzov

Фото к статье предоставлено сайтом https://www.freepik.com